Похоже, что Алисочка была права…

Похоже, что Алисочка была права, когда назвала меня катастрофой. То есть я сначала надулась, но на правду нельзя обижаться. Мы спорили, кто сильнее набедокурил в России начала XX века – русские или евреи. У кого больше в этом смысле потенциал. Я хвасталась русскими, Алиска гордилась евреями. Внезапно она сказала задумчиво: «Но самое страшное, когда они смешиваются, это вообще катастрофа. Вот хотя бы на тебя посмотреть».

Однажды мы отправились на старый иерусалимский рынок. Нормальные домохозяйки покупают на рынке корнеплоды, зелень и прочие витамины. Но наш торговый вояж кончился тем, что Нагроцкая добыла у каких-то подозрительных молодых людей не менее подозрительную зеленую жидкость.
– Сейчас ты попробуешь сок гата! – понизив голос, сообщила она.
Я с интересом понюхала стаканчик. Оттуда интригующе пахло ярославским одуванчиком.
– Это супертонизирующая хрень, – пояснила Алисочка. И обнадеживающе добавила: – Из него делали хагигат, такой наркотик с химией. Его запретили чуть ли не вместе с гатом.
Я тут же выхлебала зеленую бурду и прислушалась к ощущениям. Было тихо.
Мы отошли в сторонку и сели за столик рыночного кафе.
– Ну как?
– Ни в одном глазу, – констатировала я озадаченно. – А что вообще должно быть? Как действует-то?
– Тьфу, – возмутилась Алиска. – Говорю же, тонизирует.
– Да я всегда и так на взводе, мне ж это как слону дробина.
– Внешне не производишь такого впечатления, – сухо прокомментировала подруга.
Мы еще посидели.
– Между прочим, когда я покупала билеты, мне все обещали травы, – упрекнула я. – Еще говорили, что наркотики – путь в никуда, но по крайней мере это живописная дорога. И где? Зажопили, я знаю.
– А на тебя не подействует, – огрызнулась Алиска.
– Чего это?!
– Да по морде вижу.
Тут возле нашего столика остановился крошечный еврейский старичок. В черных пыльных одеждах, но довольно опрятный. За ним притулилась маленькая тележка, на которой он возил свои пожитки. Старичок очень ласково на нас посмотрел и что-то сказал на иврите.
Алиска полезла в сумку и протянула ему какую-то мелочь.
Старичок опять что-то сказал.
– Что он говорит?
– Пожелал мне здоровья.
Старичок поглядел на меня еще ласковей и опять что-то сказал.
– А мне?
– Тебе здоровья и удачи.
Дедушка уковылял, волоча за собой тележку. Алиска обиженно спросила:
– А почему это мне только здоровья, а тебе еще и удачи?
– Очевидно, потому, – предположила я, – что я ничего ему не дала. То есть если я не могу уделить несколько шекелей милому маленькому дедушке, то мне определенно не хватает в жизни удачи.

Но скорее всего, дедушка просто опознал во мне катастрофу.