Проводила ревизию дворов по весне…

Проводила ревизию дворов по весне, подобно хорошему градоначальнику. Любимый город, как всегда, фриковат. А в некоторых закоулках – и вовсе с приветом.
Заглянула проверить, как там поживает католический костел Лурдской богоматери в Ковенском переулке. Рядом с ним снесли старый доходный дом, впихнули многофункциональный комплекс. Гипсовая Мадонна у входа в костел за оградой печально склонила голову. Народу вокруг – никого, если не считать ковыляющую в сторону Литейного бабулю. Тем не менее ровно напротив матки боски, через дорогу, на стене дома грозная надпись: “Сдесь православие!”. Под ней чьей-то шкодливой рукой пририсована стрелочка, указывающая вниз, на зацементированную нору в подвал. Впрочем, там есть глазок. Не то для созерцания православия, не то для того, чтобы оттуда присматривать за подозрительными католиками.
Бабка удаляется довольно лихо, и тут до меня доходит, что в руках у нее не две клюки, а палки для скандинавской ходьбы (“уникальный вид фитнесса”, сообщает нам вики).

Поблизости во дворе, обозначенном табличкой как Остров сокровищ, на грязной снежной куче играют два пирата лет по восемь. Один, как и полагается такой свирепой публике, кошмарно матерится и грозит чудовищными бедами, например отстрелить врагу, простите, хуй. И тут же, без перерыва, сообщает, что он превратился в Годзиллу, в китайского убийцу и еще каких-то страшных личностей, я забыла. Пухлый противник интеллигентной наружности, в заботливо повязанном шарфике, напротив, обсценной лексики не использует и задумчиво ковыряет оружьем дырочку в снегу. Наконец, когда шквал хулы достигает апогея, а уши мои увядают до состояния лаврового листа из кухонной баночки, он тихо, но твердо говорит:
– А я превратился в апокалипсис.
– А я… я… тогда возьму огнемет… и отстрелю тебе ногу, – неуверенно бормочет китайский убийца, но заметно, что он растерян и не знает, есть ли у апокалипсиса нога.
Если обойти эту Тортугу и проникнуть дальше, в почти закрытый обшарпанный двор, любознательного исследователя встречает сообщение огромными злобными буквами над спуском в подвальчик: “Не ссать! Не срать! Дам пизды!” Причем видно, что изначально было аккуратно выведено: “Убедительно просим…” Наверное, владелец поменялся. Кстати, там очень чисто.

Между прочим, в этом же дворе на четвертом этаже живет Повелитель Мух.

А дом Мурузи, ребята, сокровище и фетиш литературного Петербурга, весь растрескался, как старая крынка. Снаружи не видно, а со стороны двора довольно кисло выглядит. (Правда, моя любимая, совершенно шизоидная надпись на металлической двери в проходняке: “Никто никогда не задумывался над необходимостью штата Висконсин”, – еще на месте, слава богам.)
Виновник катастрофы, новенькое, с иголочки, здание с колоннами и загадочными стеклянными параллелепипедами, втиснутыми внутрь под углом, пока пустует, но уже предлагает офисы под аренду.