Приятно начать со слов:…
Приятно начать со слов: “Моя прабабушка была красавица”. Ну что я могу поделать, если это действительно так. Большеглазая, с пышными пепельными волосами, изящным овалом лица – и, разумеется, бесприданница. Более того – сирота. Вытянул ее старший брат-священник, Алексей Серафимов, сам еле сводивший концы с концами. Он добился, чтобы Анечка закончила епархиальное училище в Ярославле и получила место учительницы. Красота и образованность – это было уже кое-что. Она довольно быстро вышла замуж. Муж был старше на пятнадцать лет, страдал астмой и бедностью – он тоже учительствовал. Тем не менее брак, как выяснилось позже, сложился счастливо.
На фотографии ей двадцать лет. 1900-й год.
Через год родилась старшая дочь – Мария. А потом появились Коля и Миша. Учительская семья – денег, конечно, не хватало катастрофически. Уже не Анечка – Анна Константиновна уговорила мужа принять сан. В Костроме он был секретарем епископа Виссариона, прошел школу Ипатьевского монастыря – видимо, это как-то помогло. Кроме того, как говорила потом с гордостью бабка, “Александр Иванович обладал красивым баритональным тенором, а для церковной службы это очень важно”.
Они перебрались под Вятку, в слободу Кукарку, позже Советск, а потом – совсем в крошечный провинциальный Яранск. Им выделили одноэтажный деревянный домик, семейство прижилось и увеличилось. Все их восемь детей потом вспоминали эту пору как счастливую, но отец, похоже, жил не слишком-то безмятежно, поскольку однажды сорвался. Он лег отдохнуть, а на улице скандалила четырехлетняя Нинка – братья не пускали ее кататься с горки. Отец выскочил за дверь, втащил ее в дом и порол ремнем так, что жена с криком “Убьешь ребенка!” отнимала дочь.
Вообще семьей он правил железной рукой. Работали все. Крыловы обзавелись коровой, овцами и курами, и все дети кормили животных, носили воду, пилили и кололи дрова, убирали снег, мели двор, собирали навоз. Мать вечно занималась малышами. Дома было строго, учеба – в первую очередь. В конце школьного семестра отец требовал табель, внимательно просматривал и сам расписывался.
Тем не менее во дворе домика по его указанию установили “гигантские шаги” и турник. Каждый день дети бегали на речку купаться, бродили по лесу. Зимой устраивались елки. Нам и не представить, что значила тогда елка. Не подарки было главным, не холодец и оливье – все упоенно готовились. Из золотой бумаги клеили цепочки, красили бронзовой краской орехи, сгрудившись вокруг елки и споря, развешивали все это богатство на ветках. По вечерам разыгрывали шарады. Малышей заставляли читать рассказы из приложений к “Ниве”. Однажды маленькая Ниночка стала читать “Дети подземелья” и разрыдалась. Брат Коля утешал: «Зачем плачешь? Папа и мама тебя так любят, а это ведь сказка… У нас все хорошо…»
Это был семнадцатый год.
Какая красивая. И какой прекрасный рассказ, только боюсь продолжения.
Вкусно пишете.
Давайте еще 🙂
я сейчас сама разрыдюсь, хотя уже совем не маленькая
Меня всегда привлекал взгляд человека с дореволюционных фотографий. Люди всегда смотрели открыто, даже наивно. Во взгляде чувствовалось чувство собственного достоинства.
Как у Вашей прабабушки.
правда – очень красивая)
Да,красавица,вы правы.
Последняя фраза,как надвигающийся торнадо на горизонте.
На фотографии ей двадцать лет. 1900-й год.
Сразу подумалось, что будет, когда исполнится 37.
Я очень люблю старые фотографии. По вашему примеру, пожалуй, тоже покажу кое-что.
очень хочется продолжения.
бабушка с дедушкой у моего сына из Яранска
Я все думаю про закон трех рукопожатий. Может, так оно и есть.
Памятуя прошлый раз, просто промолчу. Хотя, конечно, “кто соблазнит единого из малых сих”…
Не бывает черного и белого.
Когда стоишь лицом к стене, и кто-то щекочет тебе дулом затылок — бывает.
Впрочем, оно, скорее всего, фиолетовое.
рассказ бы в сообщество http://community.livejournal.com/so_rodichi/profile
ОК.
Показать тебе моих прабабушек?
Конечно.
Это аристократическая ветка с маминой стороны, Надежда Фадеевна Самуэльсон, адвокатша.
Это местечковая (козятинская) ветка с папиной стороны, Гитля-Фрейда Ицковна Гринберг-Витухновская (все советсоке время называвшаяяся “Августина Исааковна”, арестованная за имя “Гитля” которое, конечно, от “Гитлер”, счастливо выпущенная), зубной врач, благодаря профессии получила разрешение на выезд за черту оседлости, так оказалась в Киеве, потом – в Питере.
Спасибо тебе – отсканила, наконец, по случаю. Вот так выглядели волосы прабабки Густы в распущенном виде…
С ума сойти.
Ох какие красавицы!
И какие фотографии удивительные.
А по моей еврейской линии чудом сохранилась только одна фотография прабабки и одна – сестры деда. Обе погибли в войну, ничего от них не сохранилось.
Мы почти ничего не знаем про ветку папиного отца, погибшего на фронте, которые как раз Молочниковы. И ничего не сохранилось от прабабушки со стороны маминой мамы. Знаю только, что Катерина Христофоровна Зухер (в девичестве Цукат), латышская хуторянка, замужем была за тишайшим бухгалтером Марком Исидоровичем.
Как книжку какую-то пересказываю, кхы.
В старых фотках магия, конечно…
А волосы, как нетрудно догадаться, предмет моей детской зависти. Но в 16 лет я таки не выдержала и впервые постриглась.
А еще прикольно с темой замены аидских имен на русские, конечно. Наш израильский родственник потихоньку растит родословное дерево, так папа не узнал сразу на нем своих теток, потому что всю жизнь они для него были Лидой и Фаней, а оказались Лией и Фейге-Белей.
Вот и мы думали всю жизнь, что прабабка – Роза, а оказалось – Ривка.
А вот у меня наоборот. Мама – Вера, в честь бабушки Веры. Я считала, что Вера – Двойра, но оказалось – нет, прабабка и правда была Вера. А вот бабушка моя Мария Григорьевна оказалась на самом деле Матильдой Гиршевной, прадеда звали Гирш. При этом тетка Фаня – действительно Фаина. Минск – там все было перепутано.Моя бабушка с трудом говорила на идише, училась в гимназии – в общем “Дорога уходит вдаль”. До сих пор с мужем гадаем, как же на самом деле звали тетю Бетю, она казалась нашей общей тетей. У евреев было принято жениться на родственниках, я в своем генеологическом дереве разобраться не могу, знаю только что мой дядя Марик сам себе дедушка. А мне он вроде как двоюрдный дед, хотя моложе мамы лет на 10. И так далее. Мой сын старше его двоюрдной тети на 6 лет. Но их это совершенно не волнует. Иногда тетя ( ей 13) вспоминает, и говорит – “а ты, малыш, молчи”. Тетя так хороша собой, что сын молчит. До поры до времени – он не пристает к малолеткам.
удивительные фото! да и истории – тоже.
все таки знать своих предков в лицо – это так много.
Можно вопрос? Адвокатша – жена адвоката или сама адвокат? Последнее очень невероятно, но все же
Жена, конечно, жена. Иначе я бы, наверное, написала “адвокат”.
Интересно, у меня с маминой стороны прабабка с прадедом – киевские евреи Бродские, оба стоматологи, при этом прабабка была первой на Украине женщиной, получившей высшее медобразование (в Тартусском университете). Погибли в Бабьем яру в 41-ом.
Хорошо-то как!
Дальше грустно будет. Время такое наступило.
Это уже понятно.
похожи!
какая она взрослая для двадцати лет, прям уже женщина) мне кажется, щас люди моложе выглядят, да и умы.
Спасибо за ваши рассказы, они невероятны!