Добралась, называется, до семажика. Не…
Добралась, называется, до семажика. Не могу остановиться. Побормочу про книги, раз уж ничего другого за эти недели не видела. Я, в отличие от сына, лечиться Ницше не могу, тем более что он, как возмущенно рассказал Митька, “наехал на Канта”. За это мы его не любим.
Протянув в очередной раз руку за противоядием (“В носу у волка что-то жалобно засвиристело. – Джек? – прошептала Мэри”), вытащила из глубин полки укупленный в “старой книге” и еще ни разу не смотренный томик Ильфа и Петрова 87-го года издания. Эльфа и Петрова, как, по слухам, говорит племя младых выпускниц журфака.
В конце книги обнаружился подарок от издательства “Просвещение” – не читаная мною доселе главка “Прошлое регистратора загса”. Упоительная.
“В момент наивысшей радости раздались громкие голоса. Оркестр смолк, и архитектор – первый обернувшийся ко входу – сперва закашлялся, а потом зааплодировал. В зал вошел известный мот и бонвиван, уездный предводитель дворянства Ипполит Матвеевич Воробьянинов, ведя под руки двух совершенно голых дам. Позади шел околоточный надзиратель, держа под мышкой разноцветные бебехи, составлявшие, по-видимому, наряды разоблачившихся спутниц Ипполита Матвеевича”.
В этой же главке, кстати, рассказывается история романа бонвивана Воробьянинова с Еленой Станиславовной, к поцелуям зовущей, и женитьбы на Мари Петуховой.
Интересно, почему “Прошлое регистратора” не было включено в основное издание. Там, конечно, конец совершенно не лучезарен по отношению к великой пролетарской революции (“…не воображал Ипполит Матвеевич хлебных очередей, замерзшей постели, масляного “каганца”, сыпнотифозного бреда и лозунга “Сделал свое дело и уходи” в канцелярии загса уездного города N”), но этого все же маловато для испуга цензора, мне кажется.
Вот бы еще нашлось “прошлое сына турецкого подданного”.
Да я бы и от будущего сына турецкоподданного не отказалась бы… 🙂 Хм, интересная картинка, Папанов в нее никак не вписывается. А вот пожилой Андрей Миронов очень бы хорошо смотрелся, мне кажется. Такой пожилой, каким он так никогда и не стал.
Да, собственно, в книгу никто из них не вписывается. Ну, на мой взгляд. Та же история, что с “Тремя мушкетерами” – настолько яркий богатый материал, что визуализировать это никому так и не удалось. Провальные экранизации.
отличная замена прошлому Бендера – биография Остапа Шора (отчасти прототипа, отчасти автора многих баек Бендера). Есть диск с фильмом (кажется, старый, с Юрским), где в качестве бонуса прилагается краткая история Остапа Шора. конечно, очень мало и поверхностно, но гораздо лучше, чем ничего. хочется, конечно, гораздо больше, но не факт, что это где-то есть.
Надо же, никогда не слышала. Век живи.
Спасибо!
В пятитомнике она была, эта глава. А в роман вроде бы никак такое отступление не влезает.
Есть же там история гусара-схимника, например. Хотя тоже вроде бы не слишком “формат”.
Я тоже ее вспомнил. Но она на месте, как ни странно – этакая вставная новелла, совершенно ни на что в романе не похожая. А такое вот воспоминание о детстве, молодости и зрелости ИМ, – ну, как-то, мне кажется, лишнее. Его интересно читать стало именно отдельно, и когда сам роман зажил своей жизнью. Так сказать, найденные новые материалы об известном уже Воробьянинове.
А я где-то читал, что Бендер отчасти списан с… милиционера.
И не “где-то”, а у Катаева.
Ну, как писал Зощенко, в угрозыск тогда мог попасть любой, умевший читать и писать. Утрированно, но, видимо, недалеко от истины.
Может, какие-нибудь черты… А вообще-то выше комментом Чингизид пишет про Остапа Шора – прообраз Бендера.
Да, я видел. Похоже, это он и есть.
Только Шор не Остап, а Осип (я почитал). ))
Воображала 🙂
Ага, ага, не без этого! ))
Хотя, с другой стороны, Катаев вон пишет, что “в жизни он носил, конечно, другую фамилию, а имя Остап сохранено как весьма редкое”.
Слушай, а что такое «бебехи»?
Ну-у, это слово употреблял мой дед-одессит в значении “имущество, шмотки”. Видимо, идиш?
Похоже. Это слово есть у Катаева в “Хуторке”, кажется: “Полетите отсюда со всеми своими детьми и бебехами! Так и сказал, “киндер унд бебехи””. И еще у Короленко – “Без языка”.
http://forum.lingvo.ru/actualthread.aspx?tid=91847
На форуме лингво народ утверждает, что скорее украинское.
Вполне может быть, хотя, как правило, слышал его в “еврейском” контексте.
Забавно, в польском сленге bebechy – это внутренности. Довольно часто употребляется, кстати.
В общем, с запада пришло. Поди теперь разбери, чье это – украинское, еврейское или польское.
Тане уже ответил
это идыш и значение именно такое – шмотки, всякая белиберда, всякая дрянь, потроха и т.п. Аналог английского stuff. Причем ударение на первый слог – бЭбехи.
Причем английское stuff означает еще и начинку (у гуся, у индюка на День Благодарения и т.п.), потроха в том числе. Так что польское слово вполне оно. А учитывая, что до войны в Польше евреев было несметно, так нечему удивляться.
Re: Тане уже ответил
Да я, собственно, и не удивляюсь. Просто отмечаю, что в польском значение сузилось.
Re: Тане уже ответил
Согласитесь, все же не “stuff”, а “stuffing”
Да, подтверждаю
это идыш и значение именно такое – шмотки, всякая белиберда, дрянь, потроха и т.п. Аналог английского stuff. Причем ударение на первый слог – бЭбехи.
Конечно, бЕбехи. БебЕхи – ужас какой-то, а не слово 🙂
Ага. Рифмуется со словами морпех, физтех.
Возможно, авторы и сами решили не вставлять этот текст в роман. Например, здесь упомянут Маяковский – и упомянут под своим именем. Между тем, Изнурёнков – очевидный шарж на Маяковского. Вряд ли бы “Эльф и Петров” оставили такую разноголосицу под одной обложкой.
Изнуренков – Маяковский? Гм. Ну не знаю, у меня совершенно не ассоциируется.
“Гаврилиада” – прямая пародия на “датские” стихи и поэмы Маяковского. А уж посвящения Изнурёнкова “таинственной Хине Члек” (Лиле Брик, разумеется) не оставляют нам возможности манёвра.
А, так то Ляпис-Трубецкой. Изнуренков – это “не правда ли, он пушист до чрезвычайности?”
Вы безусловно правы. Прошу прощения. Мартышк к старости слаб глазами (и вообще всем, включая память) стал.
Мерси, скачаю.
Таня. выручайте: где это Ницше “наехал на Канта”? Я завис.
Говорит, в начале “Антихриста”.
Но добавляет, что он с ним уже “помирился” 🙂
В смысле – в “Антихристианине”? На русском он так обычно называется. Хотя я вот сейчас думаю, а ведь правда, на немецком же Antichrist, обоюдозначно.
Пойду сунусь. Как-то я этот текст себе плохо представляю, как выяснилось.
Извините, что пишу так запоздало. Мне кажется, что отрывок о юности Воробьянинова исключён авторами совершенно сознательно. “12 стульев” – роман сатирический. Одни из главных объектов насмешек – погибающие классы: Воробьянинов (дворянство) и отец Фёдор (священство). Некоторые именно из-за этого недолюбливают роман, ибо классы эти были практически расстрельными, так что смеяться над ними было несколько, гм… Ну да ладно. Гениальность юмора там, наверное, искупает почти всё. Но очень важно в этой конструкции было показать Воробьянинова как типичного дворянина, дворянина вообще. Уничтожение следов молодости – тем более столь порочной молодости, так что могла возникнуть мысль об индивидуальной справедливости возмездия – было неизбежным.
“провел полчаса в приятнейшей беседе о бедственном
положении приютских детей”
спасибо!
Пожалуйста.