О протечках

В жилкомсервисе люди с юмором, как я погляжу. Причем не простым, а хармсовским. Стоило подъездному миру накатать жалобу, де плохо живем – совсем почти нет холодной воды, мыться сложно, – как холодную воду в трубах заменили на крутой кипяток, напор дивный, мойся не хочу. Живем как на Курилах – изо всех кранов пар. Белые клубы валят также из унитаза – это очень действует на воображение. Вы когда-нибудь сидели с рулончиком туалетной бумаги на вулкане Чикурачки? Тепло, но нервно.
Совершенно случайно выяснилось, что холодную воду от нас прячут в подвале. Обитатели первого этажа, до сих пор безмятежно внимавшие горестным причитаниям пятиэтажников, на собственном паркете убедились, что дерево не одобряет влаги, гурьбою рванули в подземелье и вышли задумчивые. Говорят – кроме воды, кто-то прячет там плавающие на манер Кон-Тики матрасы, дохлую кошку, бесчисленное количество различных микроорганизмов и дефицитный в нынешних условиях резиновый сапог. Один, зато огромный.

Сейчас я меланхолично пью чай со сливовым вареньем, выданным сердобольной бабушкой. Над моей немытой головой раздается мерное БУМ… Минут тридцать назад высунулась было на балкон с воззванием к невидимым труженикам отнестись к нашей многострадальной кровле человечно, но мимо со свистом пронеслась гигантская глыба льда. Я на лавры Титаника не претендую, убежала обратно к варенью.

Поэтому нельзя сказать, что коммунальщики бездействуют. Между прочим, вчера поднимаюсь по лестнице, смотрю – сосед Павлик, бледный от негодования, закрывает телом вход в свою квартиру. Не пускает Васю. А Вася – это наш водопроводчик, который славен тем, что на все вызовы гордо ходит с одним и тем же аргументом – гаечным ключом. Больше у Васи ничего нет. Причем ему даже бесполезно сулить денег. Он приходит и уходит как явление природы. Закат там или прилив. Меня не то удивило, что сосед Васю не пускает, а что корпулентный Вася в ватнике манерным противным голоском грозит занести в протокол оскорбление. Подошла поближе – а за водопроводчиком, оказывается, стоит особа в мехах и на шпильках. И такой у нее потенциал на личике написан, что грустит не только сосед, но и водопроводчик. Я обрадовалась, что потеряла с утра очки. Фигура в очочках в подобных ситуациях – жалкое никтожество. Вдохновенно махнула своим удостоверением экскурсовода по Петропавловской крепости (фотография, большая печать и полужирным “министерство”, – “культуры”, “экскурсовод” и прочие неважные детали – мелко; очень правильное удостоверение), внутренне сосредоточилась, внешне надулась как голубь-дутыш и отрывисто (тут главное правильную интонацию выбрать) спросила:
– Имя? Фамилия? Отчество?
А дева молоденькая еще, не успела сгруппироваться.
– Евгения Николаевна, – отзывается. И на глазах прям приходит в человеческое состояние.
– Фамилия?!
– Чернова…
– Место работы? Должность?
– Мастер пэпэпэ…
– В чем дело?
– Нам надо стояк посмотреть, а мужчина не пускает и заставляет тапочки надевать…

Я про себя думаю, что с тапочками Павлик все же погорячился. Но заносить требование надеть тапочки в протокол как оскорбление тоже интересный вариант.
Тут укрощенная Евгения Николаевна Чернова, мастер пэпэпэ, поворачивается к Павлику и миролюбиво говорит:
– Вот ведь вы тоже могли меня так спросить. Я бы вам все сразу сказала. Где ваши тапочки?

Потом, кстати, они и ко мне зашли, в мое министерство. Девушка назвала манометр в туалете “часиками”. Вася с уважением прочел надпись на стене: “Не пей из унитаза”. Надпись была сделана для кота, но я не стала об этом рассказывать.

А протечки – это само собой.