Я подумаю об этом завтра
“Я подумаю об этом завтра” – самая гениальная фраза во всей мировой литературе. Беспечным разгильдяям вроде меня очень строить и жить помогает. Так что я не слишком расстраивалась, когда мы жили всем кагалом в одной комнатухе. Справа на тахте мы с мужем, слева на складном диванчике крупногабаритная бабушка, за нами в кроватке малютка, за малюткой трехстворчатый шкаф 70-х годов, усыновленный из комиссионки и считающий, что теперь все зашибись, а за шкафом дедушка, который был умнее всех нас и поэтому вечно навеселе, а на мои инсинуации оживленно отвечал: “Я не алкаш, я выпивоха!” Помимо шкафа бабушку и дедушку разъединял развод двадцатипятилетней давности.
Когда кроватку пришлось сменить на двухъярусную кровать, заглянувшая в гости приятельница потрясенно спросила, как нам удалось в таких экстремальных условиях обзавестись второй малюткой. “На кухне!” – честно брякнула я, и в ее глазах мелькнул ужас пополам с завистью.
Так мы жили довольно долго, пока Светка из коммуналки напротив не поссорилась с соседом. Светка была молода, энергична, одинока, занимала две комнаты из трех и обдумывала вариант выкупить третью. А в третьей жил Егор Николаевич Барабанов, мужчина солидный, и несмотря на свои 56 лет большой жуир и бонвиван. Жизненные обстоятельства прекрасной соседки навели его на мысль объединить судьбы, комнаты и кровать. Но Светка оказалась бессовестно капризна. И когда Барабанов начал игриво скрестись в дверь ванной, предлагая потереть ей спинку, обидела его вербально и физически. После чего оскорбленный Егор Николаевич в деловые переговоры вступать отказался наотрез. Видимо, надеялся, что со временем она все же оценит его по достоинству. И страшно на этом погорел.
Однажды в нашу квартиру позвонили. Я торопливо открыла дверь, за которой стояла Светка, и побежала обратно в комнату, откуда неслось: “Мамаааа! Я покакала!” Не без труда разыскав меня среди зарослей свисающих с веревок распашонок, пеленок и ползунков, соседка быстро и четко спросила:
– Таня, хочешь поменять вашу однокомнатную на мои две?
И я, прижав крышку от горшка к груди, так же быстро и четко ответила:
– Да!
Обмен произвели стремительно. И началось великое переселение. Когда Барабанов увидел наш нескончаемый караван, он понял, как ошибся, как наказан, – но было уже поздно. Впереди всех семенила четырехлетняя Танька. Она торжественно несла перед собой горшок.
В процессе вселения выяснилась удивительная вещь. Раззипованное барахло из одной комнаты не влезало в новые две. Повсюду приколачивались полочки. В ванной, в которой еще недавно плескалась обольстительная Светка, теперь то и дело мыли обкаканного младенца. На кухне собачились моя стотридцатикилограммовая свекровь с веселым, под мухой, свекром. Потрясенный Барабанов затихарился в своей горенке.
Через некоторое время, впрочем, пришел в себя. Его стали посещать дамы. Видимо, галантность Егора Николаича производила на женщин определенное впечатление, и только черствая Светка, не разглядев своего счастья, осталась холодна. Дамы были миловидные, относительно молодые и приличные. Что-то вроде бухгалтерш или заведующих поликлиниками. Комната Барабанова находилась у самой входной двери, так что о визите мы узнавали не сразу. Но о завершении его практической части – моментально. Потому что квартиру оглашало ликующее: “Пусть неудачник плачет, кляня свою судьбу”. Пел он с немыслимым чувством. Арий знал много, но это была любимая. От чего зависел выбор, могу только гадать. Допев, выходил из комнаты, запахивая роскошный, брусничного цвета махровый халат, и шествовал по коридору в ванную.
Все это страшно возмущало мою свекровь. Я было обрадованно решила, что у нее на сладострастного Барабанова свои виды, но нет. Выяснилось, что ее шокируют его кривые ноги.
Мы шуршали по всей квартире как тараканы. Это был поразительно терпеливый сосед. От нашего ненавязчивого предложения выкупить у него комнату отказался. Видимо, он тоже предпочитал думать обо всем завтра. И только когда услышал, что мы собираемся выписать из Свердловска прабабушку, понял, что отсюда надо бежать как можно скорее. Мы обменяли свердловскую квартиру прабабки на комнату в Питере, и Барабанов с космической скоростью переехал в предложенные апартаменты. Тем более что новая комната оказалась больше, а самое главное, там была симпатичная одинокая соседка.
