Прочитала про этих девочек, и…

Прочитала про этих девочек, и что-то крутится в голове, не дает покоя. Сообразила, что я несколько лет назад читала о Красной Горбатке, откуда они родом. А потом вспомнила, и что именно. Как-то эти истории выстраиваются в одну цепочку, хотя не имеют вроде бы ничего общего.

В 1988 году я тоже работал земским врачом: хирургом в пгт Красная Горбатка, райцентре Берендеевского района Владимирской области. Мой друг Илья Ценципер (спустя 11 лет создавший Афишу) никогда не мог выучить названия, и именовал городишко “Железные Клопы”.
…Самая распространённая хирургическая патология в пгт Красная Горбатка и окрестностях называлась облитерирующий эндартериит.
К 45 годам эта болезнь — стеноз и закупорка артериальных сосудов на почве курева и пьянства у мужчин — поражала каждого жителя Красной Горбатки мужеска пола.
В институте меня учили, что целью лечения должно быть спасение ног пациента от ампутации. Для этого существуют всевозможные процедуры и лекарства (Ангинин, Пармидин, Продектин), отсутствовавшие, разумеется, в аптечке районной больницы. Я их исправно покупал в Москве и раздавал пациентам.
Но в Красной Горбатке было своё представление о том, как надо лечить эту болезнь.
Там мужчину старше 45 легко было узнать на улице по отсутствию ноги. И как бы у всех мужчин было понимание, что есть ряд событий, связанных с возрастом: первый звонок в 7 лет, последний звонок в 17, призыв в армию в 18, ампутация ноги до 45…
Я, впрочем, не знал об этих конвенциях.
И первого же больного, пришедшего с жалобами, что он перестал чувствовать ногу, я направил на консультацию к ангиологу.
Ближайший ангиолог был во Владимире, и принимал он, как сейчас помню, по вторникам.
В среду пациент вернулся в ярости. Доктор, какого хуя, блядь, сказал он мне. Я к тебе, блядь, ёбаныврот, пришёл, чтоб ты мне ногу отхуярил, как у всех наших мужиков. А ты меня к какому-то пидарасу отправляешь во Владимир, ёбаныврот, нахуй, сука.
— А что б Вы хотели, чтоб я сделал?
— Режь, доктор, ёбаныврот. И инвалидность, ёбтадь, оформляй.
Я отрезал ему ногу, нахуй, ёбаныврот. Выше колена. И оформил ему, ёбтадь, инвалидность.
И когда следующий пришёл, я его уже не стал отправлять на вторник к ангиологу во Владимир.