Ну начинается… Увы тебе, розовоперстая…

Ну начинается… Увы тебе, розовоперстая Эос, до апреля. Теперь только простоволосая серая мокрая кикимора с ее “быть пусту! быть пусту!”
Четверть часа, проснувшись, валялась в постели, тщась сообразить – опять штучки бессонницы и сейчас глубокая ночь, или все же начало дня, а белый свет померк персонально для моих опухших вежд. Выпросталась из-под сонного одеяла, прошлепала к окну – в довершение всего на осиротевшем цветочном ящике сидела хамоватого вида ворона и деловито стаскивала с металлических завитушек подставки сало, которое я прицепила для знакомых синиц. Я сердито постучала в стекло. Ворона неторопливо поковыряла лапой в носу, посмотрела на меня с видом “а ты с какого раёну?”, прихватила чужое угощение и улетела. Доктор, почему меня все игнорируют? Даже вороны. Совершенно согласна с Соамо и философом Пятигорским: это не утро. Это она самая.
Чтобы не поддаваться хандре, собрались с мужем в Мраморный на фотовыставку. Идти не хотелось. В таких случаях главное – не поругаться перед самым выходом, чтобы оправдать этим естественную лень, и успеть выйти из дома. Мы успели.
Выставка супер. Называется умно и строго – первая биеннале историко-архивной фотографии.

Работы 1860-х зацепили больше всего. Положим, аристократов мы видали всяких, хоть бы и этого времени, а вот крестьян… Недаром у графа Льва Николаича под старость так крыша поехала. Тяжело ее на месте удержать, когда обнаруживаешь, что существо, которое ты принимал за человекообразное, может разговаривать, и даже на философские темы. И недаром muzhichki так бодро резали мыслящее общество, когда представлялась возможность. Кто же другой вид жалеет. И очень хорошо начинаешь понимать народников, от чего их так клинило.

Музейщики противники тавтологии и фотографировать фотографию не дают. Великодушно предлагают взамен купить каталог за полторы тысячи рублей (справедливости ради – толстый, как БСЭ). Но старухи-смотрительницы страстно дебатируют между собой на политические темы, и в эти моменты можно скрасть пару деревень, девушку 21 года и еврея в цилиндре.
Одновременно я вывернула ухо в сторону стула-броневичка, на котором митинговала старуха в серой мохеровой кофте. Жидкие седые прядки ее, сквозь которые просвечивала розовая целлулоидная лысинка, стягивала роскошная бархатная резинка.
– Это все НАТО! Хотят сгноить Россию! Все НАТО и их ставленник!
Вторая старуха трепетала:
– Как вы думаете, кто за этим всем стоит? Американцы, да? Американцы?
– Я вам скажу! Это… – и мохеровая кофта оглушительно зашептала, – Путин! Он их ставленник!
– А я думаю – Медведев.
– Нет! Я долго размышляла. И пришла к неопровержимому выводу – Путин. Он шпион НАТО. А еще я хочу сказать… МУЖЧИНА!!! Не фотографировать! Нельзя фотографировать!!!
Но мы уже улетали с салом в клюве. Не самым, к сожалению, замечательным. Если кто пойдет, сфотографируйте там под шумок нищего, а? Вылитый наш премьер. Мы сняли, но он расплылся.

Выставка хорошая. Освещение отвратительное. Как объясняют устроители – чтобы не портились фотографии. Но, ребята, кто ж вам не дает увеличить их и распечатать на принтере?

Как всегда, лучшая часть – книга отзывов.

Наслаждайтесь.

Но самый лаконичный был некто Назаренко, написавший: “Выставка гавно!” Впрочем, какой-то граммар-наци перечеркнул “а”, исправил на “о”, в лучших традициях средней школы подчеркнул ошибку двумя чертами и строго заметил: “Учись лучше”.