Вечно мы тратим время на…
Вечно мы тратим время на споры тогда, когда достаточно оглянуться назад, чтобы сообразить, что будет и чем сердце успокоится. В связи с чем расскажу про Варвару Ивановну. О ней хорошо знают мои экскурсанты, поскольку возле ее трехэтажного особняка на Кирочной я обычно застреваю минут на пятнадцать, в течение которых токую, как глухарь, и страшно вращаю глазами, обуреваемая эмоциями. Не рассказать о ней невозможно. (Особняк, кстати, сейчас окрашен романтичными коммунальщиками в розовый цвет – типичное бедро испуганной нимфы, в начале же XX века был белоснежный, – ремарка для пытливого пешехода.)
Мало кто запоминает с ходу ее имя – баронесса Варвара Ивановна Икскуль фон Гильденбрадт, зато почти все потом пишут письма с вопросом – где и что о ней можно почитать (негде и нечего, за исключением упоминаний в мемуарах современников). А многие натурально в нее влюбляются, до сих пор, и в этом нет ничего странного. Даже ехиднейшая Зинаида Гиппиус, подмечавшая своими близорукими русалочьими глазами мельчайшие недостатки ближних, – ее злого языка боялся весь литературный Петербург, – вспоминает о Варваре Ивановне с удивительной нежностью: “В Петербурге жила когда-то очаровательная женщина. Такая очаровательная, что я не знаю ни одного живого существа, не отдавшего ей дань влюбленности”.
И дело не в одной красоте – яркой, необычной, утонченной, запоминающейся. Устоять не смог даже итальянский король Умберто, шокировавший своих подданных тем, что как-то раз предстал перед ними в пролетке русской дамы, покорно притулившись у ее ног на скамеечке, – второй муж баронессы был русский посланник в Италии. Страшное дело гены: в бабушки Варе досталась княгиня Щербатова, из-за которой когда-то дрались на шпагах, а затем стрелялись сын французского посла де Барант и офицер лейб-гвардии Лермонтов – громкий был в столице скандал.
Герцогиня д’Аларкон – прозвали ее светские знакомые, еще когда Варвара Ивановна жила на Екатерининском канале, у Аларчина моста. Было и другое прозвище – Красная баронесса, и не только из-за знаменитого портрета “Дама в красном”, написанного Репиным. Все, кто хоть раз видел его в Третьяковке, мигом вспоминают слегка надменное лицо под черной вуалью, умные жгучие цыганские глаза и осанку человека, не привыкшего склонять голову.
“В этой прелестной светской женщине кипела особая сила жизни, деятельная и пытливая, – пишет Гиппиус. – Все, что, так или иначе, выделялось, всплывало на поверхность общего, мгновенно заинтересовывало ее, будь то явление или человек. Не успокоится, пока не увидит собственными глазами, не прикоснется, как-то по-своему не разберется”. А интересно ей было действительно всё и все – политики и богема, святые и проходимцы. Как многие тогда, она отчаянно фрондировала. И бывало, пока в гостиной, толкуя о судьбах отечества, пили чай министры, академики и депутаты госдумы, в задних комнатах прятались юные эсеры. Это при том, что буквально напротив, на другой стороне Кирочной, – тянется мышастое здание жандармского дивизиона. Естественно, спецслужбы знали о происходящем в белом особняке, там сидели отнюдь не дураки, – но как ты сунешься к насмешливой баронессе, если на ее туалетном столике, в числе других, стоит фотография вдовствующей императрицы Марии Федоровны с дарственной надписью.
Разбиралась тоже со всем и по-своему. И добивалась всего, что задумывала. Оцените натиск и сокрушительное обаяние – она смогла добиться открытия Женских медицинских курсов от Александра III, который на дух не переносил всякое там образование, не говоря уж о стриженных нахальных нигилистках (и надо признать, у него были основания). Примерно тогда Мамин-Сибиряк с восторгом писал о ней матери: “Был с визитом в настоящем большом свете, именно у баронессы Икскуль… Баронесса известная красавица, свои сорок лет она носит с гордостью и еще сейчас красавица. Держит себя с простотой настоящей аристократки”.
С простотой настоящей аристократки она помогла пробить открытие первого не только в России, но и во всей Европе женского медицинского института – сейчас мы его знаем как медицинский университет имени Павлова.
Вместе с Сытиным выпускала дешевые книги – как же народ без чтения. Во время голода, поразившего Россию в девяностые, женщина, у ног которой сиживал итальянский король, с простотой настоящей аристократки выехала на помощь голодающим в, прости господи, Нижнюю Серду Казанской губернии. Она умела устраивать не только журфиксы, но и бесплатные столовые. Словом, типичная пятая колонна.
Перечислить все, что она сделала для города и страны, не хватит места. Красная баронесса не боялась никого и ничего. Закончив созданные под ее же патронажем курсы сестер милосердия, отправляется на Балканскую войну – недаром мать ее была из старинного сербского рода Штерич. И не то чтобы там указывать ручками в перстнях – Варвара Ивановна самолично вытаскивает раненых из-под огня. А тут уже и Первая мировая – в 1916-м за работу на передовой Каледин вручает ей георгиевский крест.
Дальше хочется закрыть глаза – 1917-й плотоядно щерится на нас из прошлого. Баронессу не расстреляли, нет. Всего лишь выгнали из дома, да несколько недель продержали в тюрьме на Шпалерной в качестве заложницы, да все отобрали. Всего лишь умер от пневмонии и голода ее сын и от обострившихся болезней так же вышвырнутый из дома муж, хирург Вельяминов. Ей повезло – когда открылся ДИСК, Дом искусств на углу Невского и Мойки, где спасалась от объятий военного коммунизма интеллигенция, баронессе нашлось там место. Увидевший ее там Ходасевич пораженно писал: “В холоде и голоде тех дней, ограбленная большевиками, пережившая больше десятка «строгих» обысков, Варвара Ивановна сумела остаться светскою дамой. Это хорошее тонкое барство было у нее в каждом слове, в каждом движении, в ее черном платье, в ногах, с такой умелой небрежностью покрытых пледом; в том, как она протягивала сухую, красивую руку с четырьмя обручальными кольцами на безымянном пальце; в том, как она разливала чай, как поеживалась от холода”.
В 1921 году, в возрасте 69 лет, она подала прошение о разрешении на выезд. У нее здесь ничего не оставалось. Ей – старой, нищей, одинокой, отказали. Тогда Варвара Ивановна Икскуль фон Гильденбрандт, найдя мальчика-провожатого, ушла пешком зимой по льду Финского залива в Финляндию. С простотой настоящей аристократки.
И как? Дошла? Или неизвестно?
Зимой 1920 года нелегально, с помощью проводника-контрабандиста, перешла границу с Финляндией по льду Финского залива.
С 1922 года жила в Париже с сыном Григорием. Умерла 20 февраля 1928 года, похоронена на кладбище Батиньоль.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BA%D1%81%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C_%D1%84%D0%BE%D0%BD_%D0%93%D0%B8%D0%BB%D1%8C%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B1%D0%B0%D0%BD%D0%B4,_%D0%92%D0%B0%D1%80%D0%B2%D0%B0%D1%80%D0%B0_%D0%98%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B0
И дошла!!!
Потрясающе!
Спасибо за добрую весточку
Пожалуйста 🙂
Всё же ей досталось шесть лет с уцелевшим сыном и вдали от всего страшного.
И от меня – спасибо. Читала, затаив дыхание. Дошла, дошла!..
Спасибо! Изумительная женщина!
Спасибо!
Это важно. Спасибо.
Все правильно сделала.
слава богу.
Как Вы хорошо написали, восторг!
И по льду, впротивоход суке Ульянову, просто ах!!!
Завидую, завидую Вашим школярам!
А как же, о ней по-другому невозможно писать )
Действительно хочется закрыть глаза.
Отличный рассказ!
Все-таки особенно пытливым экскурсантам можно посоветовать хоть и краткий и не лишенный недостатков, но все же довольно приличный биографический очерк: Бокова, Вера. Баронесса Икскуль // Лица: Биографический альманах. М.; СПб: Феникс; Atheneum, 1994. Вып. 4. С. 95-123.
Спасибо! Кажется, он мне даже попадался. Но хочется, конечно, книгу.
По тому же льду и в то же время бежал из России ещё один удивительный человек, профессор Александр Александрович Максимов.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%B8%D0%BC%D0%BE%D0%B2,_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87_%28%D0%B3%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%29
http://snob.ru/selected/entry/85878
Ого, здорово. Спасибо. Не знала о нем.
Эка,как накопали. Растрезвонили про необычную женскую душу.
Постарались, накопили
Нам мужикам и не снилось, а у вас свербило.
Только Вы тоже в необычное время необычны-многомудры, разноречивы и человеколюбивы
Петербургознамы и русскоязыколовки:)
Маленькое счастье,как лето, вас слушать и читать.:)
Вот как вернется наше маленькое лето, приходите бродить.
Спасибо:)
Спасибо за историю – от тех, кому далеко до Кирочной.
спасибо, что рассказали еще раз ее историю.
у меня всегда было впечатление, что с портрета Репина Варвара Ивановна сморит не надменно, а с достоинством.
Спасибо, интересно.
Гильденбрадт Iskul-von-Gildenbandt, без р
Разные варианты написания, это уже обсуждали специалисты не раз.
Ни одного из тех двух, что у вас в тексте у специалистов не нашлось. Специалисты обсуждали как писать название латвийского города Икшкиле, откуда фамилия происходит, и gyllenband – это, надо полагать, золотая лента в виде цветка на синем щите, которая появилась на гербе у этой ветви рода von Üxküll, когда ее основатель получил титул от шведской королевы.
А известно ли что-нибудь о жизни баронессы за рубежом? Как закончилась её жизнь?
О, уже увидела!
Спасибо за рассказ, Татьяна! Необыкновенная всё же женщина эта баронесса!
Спасибо.
Книжку бы с этими Вашими историями, эх…
К лету будет. Что-то вроде путеводителя по Петербургу через судьбы таких вот ярких людей.
Вау! 🙂
ух ты) ждем-ждем
Ух! Буду ждать и искать, для нас это непросто.
Спасибо за историю. Пока читала, нашла и репинский портрет, не дотерпев, что вы покажете. И что за особняк, поискала. Буду проходить мимо, поклонюсь в память о его незаурядной хозяйке.
Вот бы еще попасть когда на вашу экскурсию!.. 🙂
Удивительная, Таня, у Вас работа… Вы переводите человеческие души через время. Из прошлого – к нам, нас – к прадедам. Желаю Всего самого доброго!
какая женщина!
Потрясающая женщина! Вот это пример всем нам для подражания, в несгибаемости воли и духа.
Таня, а в каком доме у Аларчина моста жила она? Про Кирочную Вики пишет, а про первый дом нет. А это – моя малая родина.:)
Дом 156.
Спасибо!
Отличная история!
Глаза прям до копчика прожигают
Крестная мамка Первого Меда же. Мне о ней там и рассказывали. В прошлом веке).
В самом конце статьи в Википедии:
… Когда она стала жаловаться, что ей трудно доставать книги, то я пообещал ей протекцию у Вас. Если будет просьба, то не откажите. Баронесса дама честная и книг не зажилит. Возвратит и при этом ещё наградит Вас обворожительной улыбкой.
— А. П. Чехов. Письмо А. С. Суворину от 24 декабря 1890 года
Не зажилит ))))))
A был ли мальчик (провожатый)? Википедия пишет про контрабандиста, что, конечно же, куда эффектнее – Lady and the Tramp..8)