Между прочим, вчера было зимнее…

Между прочим, вчера было зимнее солнцестояние. Время колядовать. Тук-тук, это я, человек добрый! пришла вам на забаву поколядовать немного под окнами. Открывайте сундучки, вынимайте пятачки. Не дашь мне ватрушки – получишь по макушке. И так далее.
Теперь с каждым днем начнет светлеть. А то чувство, словно живем подо льдом на дне реки. Чертов Петр, еще бы в Заполярье столицу построил. Просыпаешься – на улице синевато еле брезжит, засыпаешь и вовсе с тоски. Еще вирус такой злопастный попался.
Выползла наконец сегодня на улицу на макаронных ногах, а то у меня еще подарки не куплены. Все как обычно. Вокруг блинной тумбы на углу дежурят здоровенные коренастые собаки. Внутри, за мутным окошечком, уронив голову на руки, скучает черноглазый блинщик в шапочке Санта-Клауса, прекрасный как принц.
Кругом грязища. Водители грузовиков, привозящих товар во множество мелких лавок на первых этажах, месят колесами глину на газонах и растаскивают ее по проспекту и дворам. Муниципалы сделали отчаянную попытку противостоять неряшеству, зацементировав на въезде два столба – пустые хлопоты. В одну из ночей столбы бесследно исчезли вместе с цементом, зато остались ямы. Ведь это сколько труда надо было положить, чтобы выковырять преграду. Объехать по соседнему переулку гораздо проще. Район у нас такой – исторически протестный. Обуховская оборона.
Возле бывшей “Незабудки”, ныне “Полушки”, которую держат кавказцы, – торжественно черные мерседесы, любовно разукрашенные всевозможными блестящими детальками и висюльками, от крыши до колес. Похожи на траурные елочные игрушки. Трогает меня эта тяга южных мужчин к прекрасному. По причине промозглых питерских погод владельцы в нетях, зато увлеченно беседует в бога-душу-мать четверка гопников с пивом в руках. Отчетливо слышно: “Ты, блядь, думай! Мысли, блядь!”

У нас вообще до недавнего времени был суровый мужской район. Две рюмочные на одном перекрестке. Магазины “Рыболов” и “Сантехник”. В только что открывшийся “Рыболов” я, кстати, ликующе направилась, сослепу приняв разноцветные крючочки в окне за женские побрякушки. Одинаковая у нас с какой-нибудь плотвой психология, судя по всему. И ловят нас на одно и то же.
В этом году вдруг произошла бизнес-революция. Кто-то наверху услышал мое нытье – вдруг одна за другой стали появляться маленькие робкие кафешки, и в конце концов открылось бонтонное заведение “Север”, аккурат напротив рюмочной. Разумеется, в первый же день я стояла у ослепительной витрины, блаженно принюхиваясь к запахам кофе, корицы, ванили и апельсиновой цедры. Открылась дверь, внутрь протиснулись двое местных работяг. Судя по ошеломленным физиономиям, они сбились с пути, как Гензель и Гретель.
– Мужчины! – кокетливо окликнула их пышная продавщица в белоснежной кружевной наколке над взбитой рыжей челкой. – Что вам предложить? Хотите капуччино? Посмотрите, какие у нас пирожные!
Работяги попятились.
Прекрасная кондитерша обольстительно улыбалась.
– Возьмите кусочек “Апельсинового флирта”! А может быть, “Невский бриз”?
– А нам… Мы… кха.. рюмоч…
– Да что вы в рюмочной не видели? Туда вы всегда успеете! Вот вы, мужчина, давно ели тирамису?
…Когда я удалялась со своим яблочным чиз-кейком, мужики сконфуженно сидели за маленьким круглым столиком, безуспешно пытаясь втиснуть под него ноги. На столике победно стояли блюдца с эклерами и дымились две белые чашки. Кондитерша улыбалась, прищурившись, с видом коварной хозяйки пряничного домика.

Малая родина. За этот угол я каждый день заворачиваю.