рассказ Паустовского про Яшу Лифшица

Мой вчерашний эпизод про доброго милиционера вызвал небольшое обсуждение в жж. И одна милая девушка рассказала, что, страшась этих доблестных людей по причине отсутствия московской регистрации, выбрала способ самообороны без оружия: завидев милиционера, бросалась к нему буквально на грудь с криком: “Слава Богу!” И тут же начинала быстро спрашивать дорогу. Неважно, куда.
Уверяет, что способ еще ни разу не подвел.

Мне тут же вспомнился рассказ Паустовского про Яшу Лифшица. Рекомендую всем любителям идти в лоб опасности. Что до меня, то я больше всего люблю последний абзац.

У маленького, неспокойного и взъерошенного Лифшица была кличка “Яша на колесах”. Объяснялась эта кличка необыкновенной походкой Лифшица, он на ходу делал каждой ступней такое же качательное движение, какое, например, совершает пресс-папье, промокая чернила на бумаге. Поэтому казалось, что Яша не идет, а быстро катится. И ботинки у, него походили на пресс-папье или на часть колеса, – подметки у них были согнуты выпуклой дугой.
Мы шли с “Яшей на колесах” на Черноморскую, выбирая тихие переулки, чтобы поменьше встречаться с патрулями. В одном из переулков из подъезда вышло два молодых человека в одинаковых жокейских кепках. Они остановились на тротуаре и закурили. Мы шли им навстречу, но молодые люди не двигались. Казалось, они поджидали нас.
– Бандиты, – сказал я тихо Яше, но он только недоверчиво фыркнул и пробормотал:
– Глупости! Бандиты не работают в таких безлюдных переулках. Надо их проверить.
– Как?
– Подойти и заговорить с ними. И все будет ясно.
У Яши была житейская теория – всегда идти напролом, в лоб опасности. Он уверял, что благодаря этой теории счастливо избежал многих неприятностей.
– О чем же говорить? – спросил я с недоумением.
– Все равно. Это не имеет значения.
Яша быстро подошел к молодым людям и совершенно неожиданно спросил:
– Скажите, пожалуйста, как нам пройти на Черноморскую улицу?
Молодые люди очень вежливо начали объяснять Яше, как пройти на Черноморскую. Путь был сложный, и объясняли они долго, тем более что Яша все время их переспрашивал. Яша поблагодарил молодых людей, и мы пошли дальше.
– Вот видите, – сказал с торжеством Яша. – Мой метод действует безошибочно.
Я согласился с этим, но в ту же минуту молодые люди окликнули нас. Мы остановились. Они подошли, и один из них сказал:
– Вы, конечно, знаете, что по пути на Черноморскую около Александровского парка со всех прохожих снимают пальто.
– Ну, уж и со всех! – весело ответил Яша.
– Почти со всех, – поправился молодой человек и улыбнулся. – С вас пальто снимут. Это безусловно. Поэтому лучше снимите его сами здесь. Вам же совершенно все равно, где вас разденут – в Александровском парке иди в Канатном переулке. Как вы думаете?
– Да, пожалуй… – растерянно ответил Яша.
– Так вот, будьте настолько любезны.
Молодой человек вынул из рукава финку. Я еще не видел таких длинных, красивых и, очевидно, острых, как бритва, финок. Клинок финки висел в воздухе на уровне Яшиного живота.
– Если вас это не затруднит, – сказал молодой человек с финкой, – то выньте из кармана пальто все, что вам нужно, кроме денег. Так! Благодарю вас! Спокойной ночи. Нет, нет, не беспокойтесь, – обернулся он ко мне, – нам хватит и одного пальто. Жадность – мать всех пороков. Идите спокойно, но не оглядывайтесь. С оглядкой, знаете, ничего серьезного не добьешься в жизни.
Мы ушли, даже не очень обескураженные этим случаем. Яша всю дорогу ждал, когда же и с меня снимут пальто, но этого не случилось. И Яша вдруг помрачнел и надулся на меня, будто я мог знать, почему сняли пальто только с него, или был наводчиком и работал “в доле” с бандитами.