Зашли в Никольский собор. После…

Зашли в Никольский собор. После того, как его деловито перегородили внутри веревкой, поделив приходящих на агнцев и козлищ, я несколько охладела к визитам. Поскольку, разумеется, бесспорная козлища. Но Троеручицу по-прежнему люблю. Сама заглядываю пообщаться и народ привожу, игнорируя шипение местных тетушек. Во-первых, у нее живое, не традиционное иконописное, лицо. А во-вторых, три руки, что меня греет сильнейшим образом как мать и как женщину – это ж по хозяйству как удобно управляться. Чувствую что-то общее. О своем последнем соображении, впрочем, сообщаю спутникам не всегда, опасаясь ушибить чьи-нибудь чувства.
Короче, зашли втроем, я и прекрасные московские Барабошкины, Юля и Дима. Посмотрели. Прониклись. Купили такую маленькую иконку у строгой старушки, неодобрительно стригшей нас с Юлей глазами – поскольку платков с собой не было, мы накинули меховые капюшоны, отчего походили на двух эвенков. Зачем эвенкам Богородица. Вышли и тут обнаружили пропажу бойца. Дима застрял в соборе. Наконец появился, блаженно улыбаясь. Оказалось, он спросил у старушки, почему Богородица с тремя руками. Старушка стала немного монотонно излагать:
– За ревностное почитание святых икон преподобный Иоанн Дамаскин, министр калифа, был оклеветан византийским императором. Калиф приказал отсечь кисть руки преподобного и повесить ее на рынке. К вечеру святой Иоанн, испросив у калифа отрубленную кисть, приложил ее к суставу и пал ниц перед иконой Божией Матери. Пробудившись от сна, увидел, что рука приросла. В благодарность за исцеление святой приложил к иконе сделанную из серебра руку…
На этом месте она вдруг остановилась, вздохнула и сказала, слегка понизив голос:
– Деточка, не слушайте вы все это. Три руки у нее потому, что двумя Матерь Божия держит младенца Иисуса, а третьей нам помогает.