О, Нагроцкая собирается в Питер…

О, Нагроцкая собирается в Питер, мне надо срочно освежить и перетряхнуть гардероб – Алиска ругается, когда видит на мне берет с пимпочкой и сиротские серенькие брючата в елочку. Вокабулярий, кстати, тоже стоит разнообразить, а то опять в лужу сяду, как в прошлом году.
Мы тогда собрались в каком-то баре на Песках, точное место не помню, зато помню что на стене висел американский флаг. Хотя можно было бы, конечно, по такому случаю достать и израильский. В общем, мы под этим флагом очень мило общались впятером – я, Нагроцкая, две Оли и Влад Бачуров. Впрочем вру – Влад, быстро утомившись от нашего щебетания, вел сдержанную мужскую дружбу с молчаливым стаканчиком виски.
В какой-то момент речь зашла об N – всем нам, девочкам, хорошо знакомом. А я его терпеть не могу, по разным причинам. Надулась и буркнула:
– N – плохой человек.
Девочки удивились. Потребовали объясниться. Что я этим хочу сказать и где подробности.
А вдаваться в подробности мне категорически не хотелось. Но девочки наседали. Я бубнила:
– Плохой, плохой.
– Нет, ты объясни, в чем дело.
– Плохой человек, вот плохой и все.
– Я не понимаю, – возмутилась Алиска. – Это слишком общо. Что значит – плохой? По каким параметрам?
Внезапно – видимо, мы слишком громко загалдели – Владик отвлекся от виски и вяло спросил:
– О ком это вы?
– Да об N. Танька говорит, что он плохой.
– Ну конечно! – оживился Владик. – Конечно!!! Он же страшный мудак! Оооо! Еще бы! Жуткий мудак!
– Ааа! – облегченно вскричали девочки. – Вот теперь понятно! Ну так бы сразу и говорила!