И корову, и быка, и кривого мясника

Казалось бы, основной вопрос, когда собираешься лепить пельмени, это технология производства кружочков. Вырезать их стаканом или делать длинные колбаски для последующего расчленения и раскатывания?
Как выяснилось, творческие люди умудряются не сходиться во мнениях буквально на все.
Единственное, о чем мы договорились, это что Камаевы везут фарш, а я муку и яйца. Дальше начались разногласия. В два часа я еще дома пыталась решать судьбы отечества в фейсбуке, а Вова уже грозно с плацдарма на площади Мужества требовал ингредиенты. Бросив отечество, я помчалась к метро. Встречные мужики шарахались – из сумки моей многообещающе торчала внушительная скалка.
На месте выяснилось, что в пельменях никто особо не разбирается. То есть все лепили их когда-то.

– Я все знаю! – сказал Вова. – Надо сделать горку, а в нее вмешать яйца. Это самый правильный, классический способ.
Немедленно мука была насыпана горкой, оная украшена яйцами. Все немного полюбовались на композицию, и Вова, ответственно нахмурившись и порыкивая на нас с Олей, принялся соединять продукты в одно целое. Через пять минут с его рук свисали какие-то ошметки довольно противного вида, как в фильме ужасов о восставших мертвецах. Вова недоумевающе бурчал, брезгливо обдирая с пальцев липкую гадость. Наконец он внимательно посмотрел на пакет с мукой, на меня… после чего тихо, и оттого особенно пугающе спросил:
– Кто купил муку для выпечки?
Стало ясно, что надо бежать, пока меня прям здесь не зацементировали этим некрасивым тестом и не утопили в унитазе. И я побежала спасаться в “Пятерочку”. Муки там было много, но почти на каждой оказались уточнения: блинная, для хлебопечения, выпечки и т.д. И ни на одной, ни на одной не указывалось – для пельменей! Во избежание репрессий купила два пакета разной, причем одна все же при ближайшем рассмотрении оказалась блинной.

Между прочим, позвонил Слава и вкрадчиво поинтересовался, дадут ли ему пельменей, если он не будет их лепить. Как потом оказалось, он был самый честный.

Со второго захода крепость стала брать Оля. Пока я в магазине изучала виды мук, она вместо того чтобы вмешивать в горку жидкость, поступила совершенно наоборот. Вмешала в жидкость горку. Женская логика дала замечательные результаты. Скоро перед нами появился прекрасный колобок. Его разделили на две части и призвали Богорада. Вова с Витей встали, пригнувшись, друг напротив друга, как два борца. Наблюдать за ними было очень интересно. Вова свой колобок мял мрачно и усердно (труд этот, Ваня, был страшно громаден). Богорад, я бы сказала, деликатно пальпировал. Вообще выглядело все это очень сексуально и навевало неприличные ассоциации.

Народ между тем подходил. Судя по тому, что никто не принес фартук, мыслили все как Слава. Мужики обсели скромный кухонный столик по периметру и принялись творить, толкаясь локтями и периодически вскрикивая: «А этот кривобокий кто сделал?!» – «Ой! У него вываливается начинка…» – «Прижимай его к столу, прижимай!» – «Ну кто так толсто раскатывает?!»

В первые моменты, когда вновь прибывший усаживался за стол, выглядел он серьезно, немного встревоженно и даже испуганно. По мере увлечения – а увлекались все без исключения, – становились вдохновенны, словно каждый лепил свою маленькую Галатею. Залепив края, творец обнаруживал, что вместо проблемной Галатеи, от которой еще неизвестно чего ждать, получился упитанный толстозадый пельмень, и с некоторым облегчением выдыхал. Опрокидывал очередную рюмку водки и с радостным удивлением заявлял, что оказывается, это превеселое занятие.

Вот Гена smirnoff-98 как раз между выдохом и осознанием радости созидательного труда.

Игорь взял на себя производство тестяных колбасок, и так увлекся, что стал напоминать Лаокоона, борющегося со змеями.

Опять зашел Богорад, с обычным своим задумчивым видом понаблюдал за процессом и стал утверждать, что скалка сделана длинной специально для того, чтобы раскатывать одновременно несколько кусочков. “Вот я вам сейчас покажу!” – сказал мэтр. Припорошенные мукой лепцы приготовились почтительно внять откровению. Быстро обнаружилось, что вместо кружочков этим инновационным методом получаются какие-то вытянутые невразумительные кривули, все возмущенно загалдели и скалку у маэстро отобрали.
– Витя карикатурист, поэтому у него получаются смешные кружочки, – объяснил Вова.

В какой-то момент трудолюбивый тихий Валера, любовно сложив на блюдо аккуратнейших красавцев, отошел за водкой, а когда вернулся, перед ним лежал совершенно посторонний перепачканный фаршем мятый уродец, подкинутый, словно младенец Квазимодо на паперть. Валера в ужасе вскричал, отмахиваясь: “Это не мой!” Все стали бурно выяснять, кто же тайный недоброжелатель, но так и не узнали правды.

Наконец, когда уже стемнело, мы их сварили и съели. А что было совсем потом, я уже смутно помню. Но опять хочу пельменей.

Которые фотографии красивые – те я у Soamo стащила. А которые как тот пельмень-Квазимодо, те уж мои.