Все забегаловки теперь делятся на те, в которых сидела одна
Все забегаловки теперь делятся на те, в которых сидела одна, и те, в которых с друзьями. Вторые, понятно, роднее. А первые просто для пожрать. Что мне, казалось бы, простецкая чебуречная на Литейном. Но открыли ее Барабошкины, тем и мила. Все вокруг было битком, и приютили их только там. Сесть предложили за единственный свободный столик у самой витрины, вплотную. Доверчиво расположившись, они подняли свои московские глаза на чопорный заоконный пейзаж и внезапно обнаружили, что в стекле зияет аккуратная дырка от пули. И как-то, я считаю, мелочно насторожились. А тут и официант подходит.
– Извините, но здесь, кажется, стреляли? – опасливо поинтересовалась Юля.
– Так ведь промазали, – ободряюще ответил молоденький официант.
Так что когда ребята приехали в Питер снова, мы договорились встретиться именно в этом гостеприимном, а главное, безопасном месте. Они уже что-то заказали, когда я наконец прискакала. Долго выбирала, возила по меню пальцем, бубнила под нос, пока они не потеряли терпение и не выбрали сами, отобрав меню. Появилось время для культурного досуга. Заказ нам не несли. Чтобы развлечь и порадовать друзей, достала из сумки “Довлатов и окрестности” Гениса и принялась вслух зачитывать любимые куски. Вошла, естественно, в раж. И в какой-то момент, внезапно включившись, услышала, словно со стороны, собственный голос, ликующе сообщающий Юле с Димой:
Разгоняя остатки похмелья,
Восходя на голгофу труда,
Я рассказы с практической целью
Отсылаю сегодня туда –
Где не пнут, не осудят уныло
Всё прочувствуют, как на духу,
Ибо ваши хуиные рыла
Тоже, как говорится, в пуху!
По закону подлости, именно в этот момент в естественном шумовом фоне возникла пауза. Разве что за соседним столиком уронили вилку.
Зато вот заказ нам принесли после этого моментально. Довлатова любят, наверное.
Сегодня зашла после работы – поздоровались как с родной.
