Час искала. Раз пять заглянула в сумку, с проклятьями

Час искала. Раз пять заглянула в сумку, с проклятьями раскидала наконец шмоточные завалы на кресле и стульях, позвонила в кафешку, введя менеджера в ступор вопросом, не находили ли они исповедь террориста. “И ведь только купила!” – причитала я, в шестой раз роясь в сумке. Сообразив, что книжку спер у меня в кафе очкастый сосед в драных, словно старая рыбацкая сеть, джинсах – явный экстремист, решила залить горе молодецкой кружкой кефира. И тут из комнаты донеслось шипение, плевание и хлопанье по простодушной черной морде. Все это время, оказывается, хозяйственный Шиз использовал “Эволюцию и исповедь террориста” как седалище. Точнее, лежалище. И только любознательный Ванька Жуков открыл тайну золотого ключика.
Но, между прочим, счастливо вновь обретенный том, который я наконец удовлетворенно открыла, оказался совершенно нечитаемым. Все, я повторяю – все письма убийцы Плеве, из которых на 90% и состоит книга, идиот редактор решил запузырить курсивом, а ключевые, по его мнению, фразы – еще и полужирным. Наталия Смирнова, вообрази. Издательство, разумеется, “Языки славянской культуры”. Видно, полагали, что этот дикий шрифт и есть славянский.
Плююсь и шиплю теперь не хуже Шизика.